14 апреля 2017

Фильм «Красавица и чудовище» (2017): Страшные тренды

Фильм «Красавица и чудовище» (2017): Страшные тренды
Ориентировочное время чтения: 28 мин. Эта статья доступна для аудио-воспроизведения. Нажмите на иконку наушников, чтобы перейти к плееру и начать прослушивание. (Что это?)
Ссылка на статью будет выслана вам на E-mail:

Оценка

Возрастное ограничение: 16+
Обзор на фильм Красавица и чудовище (2017)

«Красавица и чудовище» – современная киноэкранизация одноименного диснеевского мультфильма 1991 года, вышедшая на экраны России 16 марта 2017 года.

Сюжет хорошо известен: прекрасный, но жестокий и самовлюбленный принц отказывает в приюте пожилой женщине, под обличьем которой скрывается могущественная волшебница, и превращается ею в ужасное чудовище. Заклятье с принца может снять только взаимная любовь, которая впоследствии развивается между ним и попавшей к нему в плен красавицей.

Ранее мы уже подробно разбирали идеи мультфильма «Красавица и чудовище» (1991), и в новой экранизации большая часть их дублируется. В данной статье о новой версии «Красавицы и чудовища» мы сначала тезисно повторим, чему учит главная сюжетная линия истории, оставшаяся в своей основе прежней. После же сфокусируемся на тех темах/трендах, которых не было в мультфильме и которые по большей части задают в новом фильме тон, а также показывают, чего нам ждать от компании «Дисней» в дальнейшем.

Вредный любовный сюжет

Итак, в чём вкратце сюжет «Красавицы и чудовища»? Есть жестокий принц, неспособный любить. К нему приходит волшебница со своеобразным «экзаменом»-проверкой. Принц показывает свою жестокосердность волшебнице, и она превращает его в чудовище, что символизирует духовное падение и деградацию героя. Чудовищу дается условие для превращения назад в принца, то есть для личностного прогресса и духовного возвышения – полюбить и получить любовь в ответ. Чудовище заключает в плен красавицу, прекрасную девушку. Чудовище и красавица друг в друга влюбляются. Торжество любви и «хеппи-энд» – чудовище достигает прогресса и превращается назад в принца.

Что в этом сюжете не так?

– Проблема во второй части условия перерождения из чудовища в принца – получить любовь в ответ. Исправление принца привязывается обязательно к получению любви от того, кого он полюбит. Этот алгоритм не соответствует реальной действительности в нескольких моментах.

Во-первых, невозможно нести ответственность за чувство другого человека к себе. Задав условие принцу не только полюбить наконец кого-то для того, чтобы исправиться к лучшему, а ещё и обязательно получить любовь в ответ, волшебница спрашивает с героя невозможную ответственность за любовь другого человека к нему. В действительности можно нести ответственность только за свои чувства (=правильное условие полюбить), а чувство другого человека, как ни странно это осознавать, от нас не зависит (=неправильное условие получить любовь в ответ).

Во-вторых, помимо того, что вторая часть условия невыполнима – она излишня. Исправление и искупление всегда привязано к сути ошибки. Раз высшие силы наказывают принца за его жестокосердность и неспособность любить, значит, прогресс находится в исправлении ровно этих моментов. Поскольку принц наказан за жестокое сердце, исправление героя лежит в том, чтобы научиться любить, смягчиться – что позволило бы ему далее правильно поступать в жизни, чего он поначалу не смог сделать в отношении волшебницы. Характер принца-чудовища полностью преобразуется тем, что он смог всей душой полюбить кого-то и показать это своими действиями (=чудовище отпускает красавицу к отцу из любви к ней). Это уже возвышает дух героя, как это необходимо, и  искупляет его ошибку, вызванную неумением любить. На моменте, когда герой отпускает любимую им Белль, он по смыслу уже вполне достоин преображения в принца.

– Также получение ответной любви как обязательное условие для перерождения чудовища в принца вводит зрителя в заблуждение насчет того, где находится реальный «ключ» к преображению человека. Духовное преображение человека – это результат его личных действий, решений, мыслей, чувств. Испытываемое же кем-то к человеку-«чудовищу» чувство – не является настоящей силой для него на пути его преображения. Да, то, что кто-то полюбит «чудовище», может сыграть для него определенную роль на пути развития в «принца» (= для исправления и духовного прогресса), но чувство другого никогда не является, как здесь, решающим условием в деле личностной трансформации. Настоящий ключ к этому – непосредственно внутри человека. Власть человека к трансформации своих «чудовищ» в «принцев» (недостатков в добродетели) всегда в его руках. А условие о том, что любовь красавицы к чудовищу – это обязательный момент в его перерождении в принца, как бы ложно переносит половину власти чудовища над собой к красавице. 50% ответственности за свой прогресс (=за превращение в принца) переносится вовне, перекладывается на красавицу. Это в корне ложный алгоритм, который вводит зрителя в заблуждение и прививает ложную идею, что чья-то любовь – это решающая сила и половина успеха в исправлении его недостатков.

film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi-12

– Через поведение красавицы, которую наделили ложной решающей властью к изменению чудовища в принца, зрителю в позитивном свете передаётся деструктивная ролевая модель созависимости. Созависимость – это застревание человека (обычно женщины), словно в зыбучих песках, в бесконечном стремлении «спасти» своего партнёра от проблем, рождаемых им самим и потому подконтрольных лишь ему самому. «Спасающее» поведение жён алкоголиков или наркоманов, никогда не приводящее к их выздоровлению – яркий пример описываемого феномена. История «Красавицы и чудовища» транслирует ложно-позитивное видение таких созависимых отношений и представляет, что любовь к «чудовищу» (=человеку с личными психологическими проблемами, доведшими его до серьезного упадка) – это якобы половина успеха в деле его перерождения в «принца» (=достойного человека). Это особенно опасный посыл для юных зрительниц, который подготавливает для них «почву» к вступлению в дальнейшем в подобные созависимые отношения с искренней верой, что одна их любовь якобы серьёзно изменит «чудовищного» человека.

– Если бы история «Красавицы и чудовища» учила зрителя хорошему, то психологические алгоритмы в ней и со стороны принца-чудовища (жесткого, эгоистичного человека, не умеющего любить, которому надо над собой работать), и со стороны красавицы (девушки, ищущей пару) были бы прописаны приближенными к нашей реальной жизни. «Ключ» к исправлению чудовища тогда заключался бы в его самостоятельной работе над собой –  в воспитании в себе умения любить без обязательного условия об ответной любви. А любовь к нему от красавицы  (ответную любовь, за которую чудовище никак не может быть ответственным перед высшими силами и которая не является заветной силой к его перерождению, в отличие от собственных действий и чувств) была бы представлена не условием трансформации чудовища в принца, а её счастливым последствием. Т.е. счастливая любовь героев развилась бы после личной работы чудовища над собой, приведшей его к перерождению в принца.

– Из-за подменного условия о трансформирующей ответной любви история с самого начала развивается абсолютно непоучительно. Чудовище заключает красавицу в плен, т.е. образно применяет к ней насилие, и начинаются судорожные и вынужденные попытки «организовать» любовь красавицы к чудовищу, чтобы второе условие волшебницы было исполнено. Заколдованные слуги всячески «сводничают» и заискивают перед Белль, чтобы та поскорее полюбила их хозяина. Всё это выглядит абсурдно и не соответствует нормальным жизненным закономерностям. Власть людей к своему преображению всегда в их руках, а не в руках кого-то другого (=красавицы в данной истории). Сторонняя же любовь к человеку – как уже упоминалось, не решение проблемы его той или иной «чудовищности». И, конечно же, отношения, выстраиваемые на базисе насилия и ограничения свободы одного человека другим, что также образно несёт история «Красавицы и чудовища» – это не путь к любви.

– «Красавица и чудовище» является ярким примером истины, что темы любви как таковой недостаточно для того, чтобы история была хорошей и поучительной. Если история рассказывает о любви, то это не значит, что в рамках неё можно подать любой смысловой хаос  – в духе «Ну, тут же герои любят друг друга. Это же Любовь!» В СМИ очень часто «Это же Любовь(ю)!» прикрывают что попало, что гипнотизирует зрителя и «скармливает» ему такие идеи, которые в чистом виде он никогда бы не принял. В манипуляционных инфо-продуктах любовью часто «прикрывают» похоть, пороки, влечение ко злу, предательство и т.д. В «Красавице и чудовище» зрителю за ширмой любви представлен ряд психологических подмен (несение ответственности за чувство другого / любовь одного человека как решающее условие трансформации другого / счастливые отношения на базе насилия и др.), что формирует экранный образ глубоко патологических отношений, которые, столкнись с ними в реальной жизни, в последнюю очередь показались бы счастливыми и сказочными.

Положительный герой в образе дьявола

film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi-2

Новая версия этой и так непоучительной истории ещё больше усугубляется тем, как именно теперь изобразили чудовище. Нетрудно заметить, что в качестве положительного, романтического героя у нас здесь фактически дьявол. Новый образ заколдованного принца по всем параметрам соответствует классическому изображению этого «персонажа»: типичные рога, когти, клыки, шерсть… В одной из сцен даже сделано так, что чудовище выглядит «окровавленным» (когда пачкается едой во время обеда с Белль), что подтверждает реальный смысл, скрывающийся за образом героя.

film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi-3

Наделение положительного героя таким обликом – не случайный, а вполне осознанный ход от производителей, поскольку, очевидно, что чудовище можно изобразить по-разному, но компанией был избран именно такой визуальный ряд, и создавался он художниками долго и скрупулезно. Также на данный момент уже можно говорить, что позитивный образ дьявола компанией «Дисней» продвигается систематически. Помимо «Красавицы и чудовища»  этот образ можно увидеть и в более ранних продуктах компании – фильме «Малефисента» (2014) и мультфильме «Феи: легенда о чудовище» (2014).

film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi-4

Во всех трёх историях внешность главных героев привязана к морали «Красота таится внутри» или «Не суди книгу по обложке». Однако при акцентированной дьяволоподобной наружности героя идея «Красота таится внутри» превращается в откровенную манипуляцию сознанием и в продвижение зла как добра. «Загрузка» позитивного содержания в классические, сильные образы зла служит подаче этих образов и негативных смыслов, исторически закреплённых за ними, как позитивных.

Уже один только дьяволоподобный образ принца, романтического героя, делает историю неким подобием фильма ужасов, абсолютно непригодным к просмотру. На сцены с чудовищем просто страшно смотреть.

Гомосексуализм

Следующий тренд в «Красавице и чудовище» (2017) – это продвижение позитивности гомосексуализма, причём уже вполне открытое и прямолинейное.

Напомним, что ранее компания «Дисней» уже занималась пропагандой позитивности гомосексуализма через свою продукцию, только делалось это скрытыми методами – через подтексты, язык метафор и образов. Скрытое, неофициальное продвижение ЛГБТ-ценностей можно увидеть в двух очень похожих мультфильмах о трудной, отвергаемой обществом любви «сестёр» «Феи: тайна зимнего леса» (2012) и «Холодное сердце» (2013), а также в фильме «Малефисента» (2014) и частично в мультфильме «Моана» (2016). Подробнее ознакомиться с ЛГБТ-продвижением в перечисленных информационных продуктах можно по ссылкам.

В «Красавице и чудовище» позитивность гомосексуализма транслируется через историю персонажа Лефу, открытого гея, о чём режиссер фильма Бил Кондон, также открытый гей, заранее уведомил публику. В чем суть сюжетной линии Лефу и как именно через него продвигается позитивность гомосексуализма?

film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi-5

Сюжетная линия Лефу состоит из двух частей.

1) Эволюционирование из зла в добро

Одна часть истории Лефу заключается в его нравственном прогрессировании. Поначалу Лефу находится по смыслу на стороне зла, помогая отрицательному Гастону в его делах, однако уже с самого начала истории обозначено, что этот персонаж является во многом положительным. Лефу проявляет себя как чуткий, сопереживающий, вежливый и заботливый человек – как по отношению к Гастону, так и по отношению к другим людям (например, к той же Белль – когда горожане разбросали постиранную ею одежду, Лефу сообщает Гастону, что надо помочь девушке). Постепенно Лефу приходит к пониманию, что больше не может поддерживать Гастона (=быть на стороне зла), поскольку это противоречит его задаткам гуманизма.

После того, как Гастон связывает отца Белль  в лесу и оставляет его на съедение волкам, перед Лефу выдвигается дилемма, подтвердить перед людьми правду, что Гастон – убийца, что ему хотелось бы озвучить ввиду своей гуманности, или же солгать, дабы поддержать хозяина. Лефу находится в моральных терзаниях и лжёт людям (=остается пока на стороне зла). Однако после того, как Гастон окончательно показывает своему помощнику, что он жестокий и бездушный – использует Лефу в качестве «живого щита» в бою и бросает в беде, тогда как тот всегда выручал Гастона, Лефу наконец делает свой моральный выбор и окончательно переходит на сторону добра. Он случайно спасает от гибели миссис Потс, положительного персонажа, и принимает решение бороться на стороне слуг замка против злого Гастона и его войска. В финале Лефу появляется наряду с другими положительными персонажами в общем смысловом триумфе добра.

Тем самым, одна часть истории Лефу содержит мораль – слушай голос своей совести, будь человечным по отношению к людям, борись на стороне добра.

2) Гей-линия от несчастливой любви к счастливой

Вторая же часть истории Лефу посвящена, можно сказать, реализации гомосексуализма «на практике» – достижению счастливой однополой любви.

Помимо того, что Лефу является помощником злодея Гастона, он ещё и влюблён в него. Об этом открыто говорил режиссер фильма, и это демонстрируется в истории – через поведение Лефу по отношению к Гастону (постоянные попытки прикоснуться, объятия, массаж и пр.), многозначительные взгляды и соответствующие фразы (например, что он живёт ради Гастона). Ряд моментов визуально показывает, что Лефу «томится» по Гастону, как в мультфильме-первоисточнике по Гастону «томилась» троица поклонниц. Здесь Лефу и три поклонницы Гастона выставляются конкурентами в борьбе за его расположение (двусмысленные слова Лефу троице «И не надейтесь, барышни»). Также для соответствующей гей-идентификации Лефу наделён типичной «жеманностью» (женственностью в поведении), и его озвучили в русском дубляже соответствующим чувственным, «голубоватым» голосом.

Любовь Лефу к Гастону оказывается несчастливой, поскольку тот влюблен в Белль, а также, как уже было сказано, является непорядочным и злым человеком, в отличие от самого Лефу. Гастон, который в течение истории регрессировал от «плохого» к «ещё худшему», в финале погибает. Его же помощник, перешедший на сторону добра, находит новую любовь – мужчину, которого в одной из сцен изобразили счастливым в женском платье, т.е. также с отклонениями в гендерных вопросах. Поскольку концовка завязана на демонстрирование ряда счастливых влюбленных пар – Белль и принца, Люмьера и Плюметт, примадонны и маэстро, миссис Потс и её мужа – Лефу с этим мужчиной также представляются по смыслу как счастливая пара. (Интересно, что среди счастливых влюбленных пар подают одну негармоничную – это Когсворт и его жена. Когсворта, недовольного по сюжету своим браком, при этом играет Йен МакКеллен, известный гей. И сразу же после демонстрации неудачной гетеросексуальной пары с геем МакКелленом показывают печального Лефу, который пока танцует с женщиной, но вскоре обретёт воодушевляющий союз с мужчиной. Смысл «месседжа» понятен – некоторым мужчинам нужен мужчина, а союз с женщиной для них «неудовлетворителен»).

film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi-6

Тем самым, вторая часть истории Лефу несёт мораль, что гомосексуализм нормален и позитивен и должен быть обязательно «реализован» в виде нахождение счастливой однополой любви.


Описанные две части истории Лефу (эволюционирование + любовная гей-драма) объединены воедино и выливаются в общую историю о прогрессирующем, высоконравственном, всячески положительном гее, который за свои старания на ниве добра поощряется не чем-нибудь, а именно счастливыми однополыми отношениями.

Важно отметить, что гомосексуализм в норме ассоциируется с аморальностью. Здесь же сюжетная гей-линия намеренно пущена бок о бок с сюжетной линией о нравственности (эволюция Лефу), создавая ровно противоположную ассоциацию в уме зрителя: гомосексуализм = нравственность.

Фильм прививает видение геев как высоконравственных людей (=по аналогии с развитием Лефу), которые обязательно должны реализовать свою «особенность», чтобы быть счастливыми (=однополая счастливая пара Лефу и «мужчины в платье» как награда за положительность Лефу). Также передаётся понимание, что геям стоит «поперебирать» партнеров и найти подходящего (=Лефу переходит от неподходящих отношений с Гастоном к подходящим отношениям с «мужчиной в платье»).


Как уже было сказано, компания «Дисней» последние пять лет занималась скрытым продвижением ЛГБТ-ценностей среди своей аудитории, детей и подростков. Методы продвижения сексуальных отклонений теперь стали открытыми, а, значит, можно быть уверенным, что далее эта идеологическая политика будет ещё больше открываться и усиливаться.

Неприятно говорить, но фильм «Красавица и чудовище» дал понять, что гомосексуализм – это ещё не самое плохое, что продвигается «Диснеем» в рамках темы сексуальной ориентации. Общество в дальнейшем явно ожидает продвижение «Диснеем» такого извращения, как зоофилия. Об этом далее.

Зоофилия

Очень пугающий смысловой момент в фильме – явное продвижение зоофилии. Это касается отношений заколдованных Люмьера и Плюметт.

Легко заметить, что отношения Люмьера и Плюметт подаются в контексте сексуальности. Когда герои впервые появляются вместе на экране, они начинают демонстрировать, что «пламенно» любят друг друга. Между ними звучит двусмысленный диалог, произнесённый в соответствующем чувственном тоне: «Я пойду на всё, чтобы целовать свою Плюметт» – «Дорогой, я столько раз обжигалась о твоё пламя» – «Само твоё присутствие меня воспламеняет». После чего их «одёргивает» Когсворт, подразумевая, что они не одни и выражение чувственности неуместно, а Белль смущенно отворачивается. Любой сексуализации не место в продукции, рассчитанной на детей – но здесь всё усугубляется тем, что при явной сексуализации отношений героев Люмьер изображен очеловеченным, а Плюметт предстаёт животным – птицей (см. на картинке).

film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi-7

История раз от раза явно акцентирует внимание зрителя на их специфичной паре именно в контексте того, что между ними та, изображённая ранее «пламенная» любовь. При этом совершенно очевидно, что можно было либо изобразить обоих героев очеловеченными, либо не изображать их отношения в контексте чувственности и сексуальности (которой в детской сказке в принципе не место). Однако демонстрируется именно так: визуальная пара человек/животное – которые связаны чувственной любовью. Опять же ясно, что картина готовилась долго, а графика прорисовывалась скрупулезно. То есть никаких случайностей тут нет.

Важно, что это уже, как минимум, второй случай образа зоофилии в продукции «Дисней». Первый был в мультфильме «Холодное сердце» (2013) и касался героя Кристоффа и его оленя Свена. В одной сцене Кристофф, лежа вместе с оленем, исполнял песню со словами “Олени лучше, чем люди”. Чуть позже в песне троллей, посвящённой любви, двусмысленно упоминалось, что между Кристоффом и оленем есть «что-то, что выходит за рамки законов природы».

Один раз – возможна случайность. Два раза – уже систематичность. Теперь ясно, что чудовищное направление зоофилии в продукции «Дисней» будет, так или иначе, тиражироваться и в дальнейшем. Возможно, что параллельно в СМИ будет насаждаться «цивилизованное» видение вопроса, и термин «зоофилия» будет заменён на эвфемизм. Вполне вероятно, что зоофилию будут называть «пансексуальностью» – сексуальной ориентацией, когда сексуальным объектом может восприниматься кто/что угодно. На Западе этот термин уже в активном распространении.

Дискредитация мужской мужественности и женской женственности

Следующий негативный тренд в «Красавице и чудовище», который хотелось бы отметить – это дискредитация мужественности в мужчине и женственности в женщине.

Сначала о мужественности. Несложно заметить, что злодей Гастон – это единственный мужественный мужской персонаж в истории «Красавицы и чудовища». Гастон – смелый, сильный, видный и уважаемый мужчина, который героически прошёл войну. И что же через такой типаж мужественного мужчины история транслирует зрителю? То, что мужественность в мужчине – негативна.

Смелость и сила Гастона намеренно доведена создателями истории до абсурда и неразрывно совмещена со многими пороками и недостатками – глупостью, подлостью, самовлюбленностью, корыстью и т.д. Его героизм же на деле оказывается фальшивым и «дутым» – как упоминается в одном из эпизодов, участие в войне для Гастона было не благородным делом во имя Родины, а бесчеловечным наслаждением кровью, мародёрством, безнаказанностью (слова Лефу Гастону – «Дышим, думаем о хорошем, вспоминаем войну, кровь… Вдовушки…). Тем самым, единственный в фильме образ сильного и мужественного мужчины, защитника Родины – рисуется глубоко демонизированным и транслирует зрителю видение мужественности в мужчине, по аналогии со многими недостатками Гастона, порочным и неправильным.

film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi-8

Гастон с его мужественностью предлагается создателями фильма как анти-пример мужчины. Параллельно же дается ряд якобы правильных примеров мужчины – это положительные пассивные и женственные мужские герои истории: пассивный накрашенный принц Адам, которого, как мы уже говорили, ложно лишили власти над своим преображением и который покорно ждёт, когда его полюбят и спасут / женственный, правильный гей Лефу / правильный гей в женском платье / слабый весельчак Люмьер, которого Белль в одной сцене бьёт, а потом несёт в руке… Целая галерея безопасных, немужественных мужских персонажей на выбор к самоотождествлению зрителю. Будь каким угодно – инфантильным принцем с макияжем, ждущем любви, нравственным геем в бантике или платье, пляшущим подсвечником-комиком – но только не будь таким, как Гастон – сильным, инициативным, уверенным в себе, защитником Родины… Не будь мужественным. Фильм направляет зрителя мужского пола по десяткам путей для самоотождествления, предлагающим будущему мужчине женственность или андрогинность. Мужская мужественность же в «Красавице и чудовище» выставлена исключительным злом и антипримером.

То же самое происходит и с образами женственности. Ряд эпизодов в фильме, как и в случае Гастона и мужественности, демонизируют проявления женской женственности, выставляя её анти-примером для зрительниц.

Женственность в женщинах представлена отсталой и неправильной в песне Белль в городке. Изображено, что главная героиня окружена многими женственными женщинами, которые занимаются классическими женскими делами (стирают, готовят и т.д.), а также носят соответствующую женственную одежду (рюши, чепчики, розовый цвет и т.д.). Но подано так, что все считают именно Белль, которая в этой версии «Красавицы и чудовища» несет образ андрогинной девушки-мальчишки, женственной красавицей. Момент, когда выраженно женственная второстепенная героиня, работница магазина шляп, поёт, что Бель в отличие от неё – красавица, выглядит парадоксальным. Однако это то видение женственности, которое передается зрителю к запоминанию: женственные женщины – это отстало и плохо. Правильной женщине по аналогии с Белль нужно быть мужественной либо бесполой – в духе подростка, каким до сих пор выглядит Эмма Уотсон, играющая главную роль в фильме.

Далее женская женственность высмеивается и дискредитируется через образ трех поклонниц Гастона. В этой версии их типаж изменился по сравнению с мультфильмом 1991 года. Если раньше они несли сексуализированный образ проституток, то теперь это «приторные» девушки в розовом, чья женственность ввиду гиперболизации выставляется глупой и смехотворной. Момент, где лошадь Гастона пачкает их грязью, демонстрирует сообщение от создателей фильма – женственность в женщинах плоха и негодна.

film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi-9

Ещё один момент дискредитации женской женственности – создание примадонной первого наряда для Белль. Когда Мадам Гардероб знакомится с Белль, она наряжает её в женственный наряд в розовом цвете, который намеренно доведён до абсурда и выглядит тяжелым и нелепым. Белль выглядит глупо в этом наряде, не может в нём двигаться и выбирается из него, как из капкана. Сообщение от создателей всё то же: женственность в отношении женщин, которую символизирует этот наряд – это нелепое старьё, из которого надо выбираться. Позже с помощью деталей этого наряда Белль пытается сбежать из замка, т.е. идея ещё раз подтверждается – из женственной женственности надо выбираться, как из ужасного плена.

И так же, как и в случае плохого мужественного Гастона и хороших женственных геев, принца, Люмьера – женственные женские персонажи в фильме выставляются либо анти-примерами (поклонницы Гастона, жительницы городка), либо просто безликим фоном (мадам Гардероб, Плюметт, миссис Потс). Через главную же героиню предлагается пример для подражания, почти лишённый женственности.


В целом, новая версия «Красавицы и чудовища» похожа на какую-то кунсткамеру гендерных патологий –  страдающий принц-чудовище в макияже / изнеженный гей Лефу / пугало мужской мужественности Гастон / красавица, похожая на угловатого подростка / приторная троица женственных девушек / парень в платье…

film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi-10

Под всем этим гендерным месивом находится желание создателей фильма скрыть истину, что настоящая сила и бесконечный источник энергии для мужчины – в его мужественности, а для женщины – в её женственности. А философия гендерных перестановок, которую так рьяно пытается привить обществу Голливуд – это целенаправленное стремление лишить людей одного из главных источников их силы.

Гипериндивидуализм и негативный образ общества

Следующий тренд – не новый в «Красавице и чудовище» (2017), а «унаследованный» из мультфильма-первоисточника. Однако стоит снова его отметить. Речь идёт о продвижении гипериндивидуализма и восприятия общества негативным.

Как это было и в мультфильме 1991 г., новая версия «Красавицы и чудовища» изображает всё ту же картину уникальной, возвышенной красавицы в беспросветно глупом, сером обществе, от которого ей, конечно, необходимо отделиться и бежать куда-то в «прекрасное далеко». Все вокруг красавицы и умницы Белль по воле сценаристов оказываются как один – косными, отсталыми, неприятными, погрязшими в «глупом» быте. Главная героиня же является некой «иной» и лучшей, чем все остальные. Изображено, что она единственная в городе читает книги, имеет изобретательские склонности и мечтает увидеть мир. Очень «правдоподобный» образ общества, да? Никто не любит книги, никто ничего не изобретает, никто не мечтает ни о чём великом, кроме одной-единственной юной девушки.

film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi-13

Подобное построение истории – прекрасная, умная, уникальная героиня vs. ужасное, серое, глупое общество – учит зрителя соответствующе воспринимать себя, своё общество и свою роль в нём. Как известно, большинство подростков, на которых во многом и нацелено подобное кино – очень щепетильно относятся к своей индивидуальности, недостаткам общества и непониманию, которое могут вызывать у взрослых. И такие фильмы, как «Красавица и чудовище», демонстрирующие противостояние избранного, гиперположительного героя и «серой толпы», которая несёт образ общества и от которой герою надо убежать – возвеличивают описанный опыт подростка и взращивают в нём ещё большую конфронтацию с окружением. «Красавица и чудовище» транслирует псевдо-норму восприятия себя как превосходящей всех индивидуальности, как самого лучшего и хорошего, а других людей и всё общество – безнадёжным отсталым «городком», от которого надо куда-то бежать.

Это одна из наиболее опасных идей фильма, поскольку она очень просто и незаметно «ложится» на естественный опыт юного человека, увеличивая его противостояние миру. Если же каждый человек укрепится в представленном фильме мировоззрении в духе «я – уникальная красавица, а все – серая толпа», то общество быстро превратится в сборище изолированных друг от друга людей, находящихся в постоянной бесцельной конфронтации и рассеивающих свою энергию впустую, тогда как она могла бы быть объединена в общих высоких стремлениях.

«Смакование» материнских смертей

Ещё один тренд – это материнские смерти, сцены с которыми в фильме буквально «смакуются», как было и в недавней диснеевской «Золушке» (2015).

В мультфильме-первоисточнике «Красавица и чудовище» (1991) тема матерей была представлена коротко, в духе двух «25 кадров». Это знаменитый момент с многодетной матерью-свиноматкой, а также со скрытой негативной реакцией Белль в адрес идеи материнства, о которой ей говорит Гастон. И то, и другое было призвано передать зрителю соответствующее негативное восприятие материнства.

В новой версии истории негативность материнства передается преимущественно другим путём (хотя момент обсуждения материнства Белль и Гастоном оставлен, но несколько сглажен – Белль говорит, что пока не готова к материнству, а Гастон – ей вообще не пара). Для передачи негативного видения материнства в фильме представляют новых персонажей, которые в мультфильме отсутствовали – это мамы двух главных героев, Белль и принца. Представляют мам… чтобы сразу же их убить. Две соответствующие сцены при этом представлены очень ярко и акцентированно, словно в рамках какого-то садистского фетиша.

film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi-11

Очевидно, что такой фетишизм касательно материнских смертей – вполне сознателен. Ведь большинство продукции компании «Дисней» выражено антисемейной направленности. Родители диснеевских героев  зачастую либо умирают, либо выставляются глупцами по сравнению с их детьми, либо вообще являются злодеями (как, например, в «Холодном сердце» или «Малефисенте»). «Смакование» же материнских смертей – просто очередной фрагмент в целенаправленной антисемейной информационной деятельности компании.

Публичная обнаженность

И последний тренд, который мы обсудим – это продвижение публичной обнаженности через главную героиню истории.

Несколько моментов обнаруживают соответствующий посыл от создателей фильма:

  1. Эмма Уотсон настояла на том, чтобы её Белль ходила без корсета. Корсет же был предметом нижнего белья в эпохе, изображённой фильмом. Все актрисы кроме Эммы в фильме были в корсетах,
  2. Белль также постоянно носит задранный сарафан, демонстрирующий панталоны, которые являются аналогом нижнего белья,
  3. В финальных сценах Белль сбрасывает свое жёлтое платье, оставаясь в нижнем платье – т.е. главная героиня снова подтекстом предстает перед зрителем в нижнем белье,
  4. В период премьеры фильма была утечка «интимных фото» Эммы Уотсон, которая, судя по всему, была организованна целенаправленно – поскольку это поддерживает тренд обнажённости, который активно проявлен в фильме.

Также стоит отметить, что тренд публичной обнаженности в последнее время насаждается и в других фильмах – например, в недавнем фильме «Призрак в доспехах», где главная героиня – киборг, выглядящий как обнаженная женщина.


В статье рассмотрены не все идеи фильма, однако те, которые представлены (вредная любовная линия / главный герой в образе дьявола / продвижение гомосексуализма и зоофилии / дискредитация мужественности в мужчине и женственности в женщине / гипериндивидуализм и негативный образ общества / «смакование» материнских смертей / продвижение публичной обнаженности) – являются в нём определяющими и показывают, что фильм абсолютно непригоден к просмотру.

Небольшой ряд позитивных идей (уважительные отношения Белль и отца / позитивный образ отца / увлечение героини чтением и изобретательством / общие интересы Белль и заколдованного принца / несопротивление злу наказуемо (сюжетная линия слуг) – нисколько не перевешивает негативные идеи и не спасает фильм, поэтому рассматривать их излишне.

Подведём итоги

НаркотикиВ таверне Гастона посетители предположительно пьют алкоголь / в песне «Вы наш гость» упоминается вино, и героиня также предположительно пьёт вино.

СексОтношения заколдованных Люмьера и Плюметт представлены в контексте чувственности и сексуальности / легкая сексуализация в отношениях Белль и чудовища (проявлено в сцене танца, где Белль излишне «влекуще» смотрит на чудовище).

НасилиеФильм буквально пропитан насилием. Две пугающих сцены с нападением волков / пленение отца главной героини чудовищем / пленение главной героини чудовищем / агрессия от чудовища по отношению к Белль (сцена приглашения на ужин) / Гастон бьёт Мориса и оставляет в лесу на съедение волкам / сцена боя между горожанами и обитателями замка / бой между Гастоном и чудовищем.

Мораль

Фильм «Красавица и чудовище» – «венец» идеологического падения компании «Дисней»:

  1. Любовная линия истории содержит ряд психологических подмен и алгоритмов, противоречащих реальной жизни, а потому антипоучительных для зрителя. Чудовище представляет собой духовно падшего человека с жестоким сердцем, которому нужно научиться любить и смягчиться, чтобы вновь стать принцем (=духовно прогрессировать). Однако вместо одного правильного условия научиться любить – чудовищу дают два условия: полюбить и получить любовь. Второе условие непоучительно по нескольким причинам: 1) чудовище никак не может нести ответственность перед высшими силами за чувство другого человека к нему, 2) если чудовище наказано за жестокое сердце – то его искупление лежит в исправлении ровно этого момента, а получение любви от кого-то – помимо того, что не та задача, за которую можно нести ответственность, но ещё и задача излишняя, 3) чувство одного человека (Белль в фильме) – никак не может быть решающей силой в преображении другого (чудовище). Настоящий «ключ» к трансформации человека – непосредственно внутри него. Духовно трансформируют человека его собственные поступки, мысли и чувства.

    Также отношения героев развиваются на базе насилия и ограничения свободы одного человека другим (чудовище пленит Белль, и в рамках этого плена и развиваются их отношения).

    Союз главных героев, тем самым, несет образ несчастных отношений – где один человек (=красавица) ложно, а также насильственно поставлен спасать и менять другого (=изменение чудовища в принца) от проблем, рождаемых и поддерживаемых им самим. Это, так называемые, созависимые отношения, замкнутые в порочный круг псевдо-спасения.

  2. Главный положительный герой, заколдованный принц, несёт образ дьявола, что представляет негативные смыслы, исторически закрепившиеся за этим образом, как позитивные,
  3. Через сюжетную линию Лефу продвигается нормальность и позитивность гомосексуализма (гомосексуализм Лефу изображён в “порядке вещей” и поощрён в конце истории обретением подходящего партнёра-мужчины). Также в уме зрителя создаётся ассоциация гомосексуализм = нравственность (гей Лефу с самого начала истории представлен выраженно положительным человеком и ещё больше нравственно прогрессирует в течение истории, за что поощряется счастливыми однополыми отношениями в конце),
  4. Влюблённые Люмьер, заколдованный в образе человека, и Плюметт, заколдованная в образе животного, несут позитивный образ зоофилии (изображена визуальная пара человек/животное – отношения которых сексуализированы и связаны чувственной любовью),
  5. В фильме дискредитируется мужская мужественность (сюжетная линия злодея Гастона, чья мужественность представлена отталкивающей и негативной, наряду с другими его недостатками). Также дискредитируется и женская женственность (через негативные образы трёх поклонниц Гастона, жительниц городка, а также через образ женственного платья-капкана). Фильмом продвигаются запутанные гендерные образы в качестве образцов поведения (женственные мужчины-геи, пассивный, женственный принц, “девушка-мальчишка” Белль),
  6. Представлен негативный образ общества (городок Белль изображен в духе серой, безнадежной толпы) и философия гипериндивидуализма и превосходства человека над обществом (главная героиня ярко противостоит своему обществу и превосходит его),
  7. В фильме «смакуются» образы материнских смертей, что формирует негативное восприятие материнства,
  8. Через главную героиню продвигается мода на публичную обнажённость,
  9. Ни одна из небольшого ряда положительных идей (уважительные отношения Белль и отца / позитивный образ отца / увлечение героини чтением и изобретательством / общие интересы Белль и заколдованного принца / несопротивление злу наказуемо (сюжетная линия слуг) – не перевешивает негативные идеи фильма и не меняет его общий деструктивный посыл.

Кумрякова Евгения

Рекомендуем ознакомиться и призываем распространять брошюру «Дисней: отравленные сказки»

Аудио воспроизведение статьи

Скачать аудио-дорожку в формате mp3

Оценка фильма

К просмотру не рекомендуем
Экспорт оценки
<a href="https://whatisgood.ru/tv/films/film-krasavitsa-i-chudovishhe-2017-strashnyie-trendyi/"><img src="https://whatisgood.ru/wp-content/uploads/2014/0/oc_r.png"/></a>
Оценка КиноЦензора
Экспорт оценки
<a target="_blank" href="https://kinocensor.ru/movie/krasavitsa-i-chudovishche-422"><img src="https://kinocensor.ru/widget.php?id=422&color=olive"></a>
Возрастное ограничение: 16+
* * *

Чтобы быть в курсе последних новостей и помочь в продвижении этой информации:

И делайте регулярные перепосты. Благодарим Вас!

Уведомлять о новых материалах?

107
412
0 В закладки
Репост

Комментарии к статье 26

    • 5 ответов
    • Уважаемые авторы. Вы тратите на этот проект много времени и сил, что делает честь вашим трудолюбию и упорству. Но что в итоге?

      Сюда я попала по рекомендации знакомой. Хорошая, веселая, компанейская девушка. Была. С тех пор, как она увлеклась вашими идеями, очень сильно поменялась. С ней невозможно стало разговаривать на темы искусства или около того, потому что такие разговоры сводятся к одному: везде происки врагов и западная пропаганда. Повсюду в реальной жизни она видит интриги, даже коллеги якобы злоумышляют против неё. Ни одна точка зрения не может быть правильной, если не совпадает с её собственной. Мы все (знакомые) враз попали в разряд ущербных личностей, которые не могут понять самых очевидных вещей. Человек просто замкнулся в себе и варится в этом всём, как может.

      Так какую же пользу вы принесли в данном конкретном случае? Сделали из девушки параноика, а ей теперь с этим жить.

      74
        4 ответа
      • А я вот с детства считала, что основной посыл сказки правильный.
        Принца сделали уродливым, чтобы показать его внутреннее уродство (в современности его сделаю звероподобным, что тоже не верно). В итоге принцу необходимо найти в себе внутреннюю доброту и красоту. Он должен стать таким человеком, которого СМОГУТ полюбить не смотря на его уродство. То есть душа должна стать настолько большой, что внешние признаки станут второстепенны и незаметны.
        Если оставить только то, что сам принц должен полюбить… То зачем ему стараться? Отъявленные мерзавцы и негодяи тоже могут любить… в своем каком-то смысле. Принц мог запереть девушку, любоваться ею и любить себе на здоровье тихонько в своем углу.
        Не считаю, что первоначальный смысл – это перекладывание ответственности. Там все равно остаётся все на плечах принца. Смог ли он измениться настолько, чтобы стать достойным любви.
        Другое дело, что современные сказки иногда вносят незначительные изменения, которые коверкают сакральный смысл. Например образ Бель мне категорически не нравится. А в фильме ее задранная юбка вообще раздражала. Ну смысл? Зачем она это делала? Вот вообще никакой логики…

        16
          2 ответа
        • Ещё 12 комментариев

        Оставить комментарий

        add minus